‒ Уверен, Всеволод. А время всегда неподходящее, ‒ со спокойно улыбкой тихо обронил светлый князь, пожав плечами. ‒ Я… устал. Годы и использование магии берут своё. Ты сам в курсе. В этот раз меня спасло чудо в лице Захарушки и хранительницы воды. Не думаю, что такое еще может повториться. Мы уже размениваем с тобой восьмой десяток. К тому же не буду лукавить, ты сам прекрасно видишь ‒ я не тот, что прежде. И откровенно говоря, давно не справляюсь с высокими запросами государства. В такие моменты это чревато. Недавние промахи отчетливо об этом говорят. Да и я похоже размяк на старости лет. Тишина, покой, рыбалка…

‒ Тишина, покой, рыбалка! Тоже мне умник выискался! ‒ передразнил советника Романов, выказав гримасу недовольства. ‒ Считаешь, ты один такой? Ладно, бес с тобой! Что насчёт Курташина?

‒ Он лямку еще тянуть будет! ‒ с довольством рассмеялся старик. ‒ Лет пять-шесть. Замена ему уже имеется.

‒ Решетников? ‒ на миг усомнился Всеволод. ‒ Осилит?

‒ Он самый, ‒ кивнул утвердительно Потёмкин. ‒ Осилит.

‒ На твоём месте оставляем Олега? ‒ деловито осведомился Романов, переходя к сути вопроса и мгновенно преображаясь из усталого старика в главу огромной империи. ‒ Владимир настаивал на его кандидатуре. Они почти одного возраста. Знают друг друга давно. Знакомы с детства. Работают тоже не первый день.

После заданного вопроса лицо светлого князя исказилось в душевном и тяжелом противоборстве. Но пяток мгновений спустя старик отрицательно мотнул головой, словно изможденный засухой буйвол.

‒ Своего сына я знаю лучше всех и честно скажу, что из него выйдет отличный глава рода Потёмкиных и государственный управленец, но вот место действительного тайного советника для него одного слишком велико. Не сдюжит. Олежек из другого теста. Он пошел в Катерину. У него есть свой стержень, но совсем не тот, который требуется империи во время бед и в моменты, когда зажравшаяся знать начинает терять контроль. Здесь нужен тот, кто не боится запачкать руки в крови и нырнуть в образующееся дерьмо с головой, чтобы его быстро разгрести.

‒ Саша! ‒ расширив удивленно глаза, громко воскликнул государь. ‒ Только не говори, что ты предлагаешь его! Молод ведь еще пацан… Рановато… А хольмганг?..

‒ Молод. Рановато. Но уже не пацан, а глава собственного рода. Хольмганг еще этот… Всё так! Да только внучку и внука ты ему доверил, ‒ с грустной улыбкой закивал светлый князь, и на мгновение в глазах у старика можно было рассмотреть тяжесть прожитых лет. ‒ Парень кремень! Не сломается. Сам кого хочешь сломает, после сожрет, а затем всё кровушкой вражеской запьёт. Да и репутация с авторитетом уже имеется. Это среди аристократов очень важно. Но самое главное то, что об этом знают все. Не только в империи, но и за её пределами. Его опасаются и откровенно побаиваются. Но тебе как владыке негоже забывать, что советника у тебя может быть сразу два. Тайный и независимый. Как видишь я справлялся с двумя обязанностями сразу. Пришло время их разделить. Так что моему Олежеку будет подспорье. Вдвоём справятся. Да и Петенька поможет.

‒ Вдвоём говоришь? ‒ вдруг весело рассмеялся государь и с губ у него сорвался облегченный выдох, но улыбка у Романова стала еще шире. ‒ А знаешь, Сашенька… Я тоже устал… Очень сильно. Но потерпеть еще немного придется…

Первое кольцо. Москва.

Собор святого Петра.

Покои его святейшества Александра.

Неделя спустя.

Ранний вечер…

Собор святого Петра в данное время дня уже полностью опустел, хоть и до последнего всё еще был открыт и принимал прихожан. Однако патриарха Александра это отнюдь не смущало. Глаза старика были плотно закрыты, а губы за долгие годы самопроизвольно повторяли давно заученные слова и фразы.

Тусклый свет в радиусе пары-тройки метров был повсюду. Пронизывал каждую часть тела пожилого мужчины. Он обволакивал, дарил тепло и напитывал силой. Вот только так или иначе любые действия готовы снискать свой конец в самые неожиданные моменты. И этот самый момент пришел несколько секунду погодя, когда двери собора медленно распростёрлись, раздались неспешные шаркающие шаги, а вдох погодя до ушей главного церковника донёсся расслабленный мужской голос. Противный голос, от которого старик поморщился, ведь он предпочитал бы никогда не слышать его.

‒ Моё почтение его святейшеству. Смотрю, у вас здесь весьма уютно и… светло.

Наряду с не до конца произнесенными словами имперского князя Лазарева подле старика за долю секунды образовались два высоких силуэта мужчины и женщины в церковной броне. Личная охрана патриарха, всегда состояла лишь из мизерного числа светозарных.

Правда, все телодвижение апостолов мужчина, словно не заметил и с интересом начал оглядывать интерьер храма, продолжая вышагивать только вперёд.

‒ Тебе тоже здравствуй, сын мой, ‒ тихим тоном произнес патриарх, слабо отмахнувшись от светозарных и через мгновение, те словно растворились в окружающем свете. ‒ С чем пожаловал в обитель божью?

‒ Разговор имеется, ‒ спокойно заметил седовласый мужчина, спокойно сверкнув алыми зрачками, но миг спустя полностью отчужденную физиономию князя перекроила широкая и самодовольная улыбка. ‒ Да. Разговор имеется и небольшая просьба…

Глава 15. Жнец Бездны против повелителя света...

‒ Отчего нет, сын мой? ‒ гулко отозвался патриарх, медленно поворачиваясь всем телом ко мне, а тусклый свет в это время начал стремительно рассеиваться по округе собора. ‒ Нам давно с тобой следует побеседовать. Следуй за мной. Надеюсь, ты не против пройтись до моего личного зимнего сада? ‒ вдруг спросил тот, рукой указывая на дверной проём слева от себя.

Чтоб меня херувимы на свои копья света вознесли! Как и думал, этот сивый мерин отнюдь не рядовой фанатик. Здесь плавает рыба крупнее. Похоже, будет сложно.

‒ Почту за честь, ваше святейшество, ‒ со слабой улыбкой отозвался я, неспешно поравнявшись со стариком, шагая своей раздражающей шаркающей походкой.

Широкие коридоры кафедрального собора мы миновали в полной тишине почти плечом к плечу. Лишь отзвуки наших шагов периодически отдавались тихим эхом. Правда, напрягала троица светозарных, что следовали за нами по пятам, находясь при этом под полным покровом иллюзорной невидимости.

Единение со светом, значит. Один грандмагистр третьей степени и один архимагистр первой и третьей степени. Причем узнаю того самого сопляка Антона, который в данный момент просто пышет праведным гневом по отношению ко мне. Солидно. Интересно, в туалет этого старого пентюха тоже сопровождают такой делегацией?

‒ Как дела у Ульяны? ‒ внезапно спросил патриарх, когда двери в конце коридора перед нам распростёрлись, а сами мы оказались в небольшом, но уютном зимнем саду, за стеклянными стенками которого продолжала буйствовать снежная метель. ‒ Присаживайся, сын мой. Надеюсь, с моей девочкой всё в пор…

‒ Хватит, ваше святейшество, увольте меня от подобного бреда, ‒ отмахнулся вяло я, невольно скривившись и усаживая свой зад в кресло прямо напротив старика. ‒ Я убийца, а не жалкий насильник. К тому же у меня есть регацца, есть любовница, есть три будущие невесты. В общем имеются те, с кем я могу проводить ночи напролёт. Странно, что патриарха так заботит целомудрие его служительницы. Или… Нежели… ‒ стоило на миг замолчать и задуматься над происходящим, как загадочная улыбка образовалась на моём лице, брови наигранно взлетели вверх, а вот физиономия главного святоши всё также осталась беспристрастной. ‒ Вот как значит. Это… занимательно.

‒ Ты весьма догадлив, сын мой, ‒ недовольно отчеканил старикан. ‒ Девы из числа светозарных должны оставаться девами на всю жизнь. Само собой, если они не желают утратить свою исключительную одарённость.

‒ В таком случае вам надо было отрезать язык у этой безалаберной мегеры, ‒ заметил едко я. ‒ У неё он слишком острый. До добра точно не доведёт.